Во времена студенчества я подрабатывал в маленькой фирме, занимающейся выездным админством. В один прекрасный день шеф Женя взял меня с собой на новый, крупный для нас объект. Админа на постоянку они почему-то не смогли найти и решили позвонить нам.

Итак, восьмиэтажное здание. На последнем этаже только-только доделали ремонт, вывели розетки, занесли компы и мепель. Надо подключить этаж к общей сети — раз плюнуть, казалось бы... В процессе обжимки торчащих из тщательно заштукатуренных стен обрезков витухи выяснилось, что сеть прокладывали строители-равшаны по только им понятному хитроумному плану, и никто толком не знает, как и куда всё это безобразие ведёт. Но на семи-то этажах сеть есть!

Через полчаса блужданий по зданию у нас начались нервные смешки. Никто не знает, что такое серверная, а «единственный подкованный во этих ваших технических штучках» сотрудник со всем начальством срочно уехал в банк и недоступен. Наконец, на третьем этаже замечаем блеск понимания в глазах девочки-блондинки: «Я знаю! Это в конце коридора, мы туда курить бегаем».

Идём за белокурой сотрудницей и попадаем из гламурного холла в белую оштукатуренную комнатку 3 на 5 с маленьким окошком, пепельницей и большим железным щитком у одной стены. «Вот», — тычет милое создание на щиток, и с заговорщической ноткой добавляет: «Серверная».

Женя открывает шкаф; в лучших традициях фильмов ужасов на него выпадает клубок. Вот только не змей — на коллегу обрушилось около восьми 24-портовых мигающих хаба, намертво обмотанных, наверно, километром витухи, уходящей стройными рядами вверх и вниз в стены. Венцом всего оказались два четырёхпортовых хаба, гордо стоящих почти под потолком на полочке. Вторые и четвёртые гнёзда у них были соединены между собой, образуя своеобразное кольцо; остальные же провода безвозвратно уходили в общий клубок. Все хабы радостно подмигивали нам мегабайтами передаваемой информации.

При отключении хотя бы одного из проводов, образующих кольцо, сеть пропадала во всем здании. На мою неокрепшую детскую психику это произвело неизгладимое впечатление, и, заикаясь, я спросил у опытного коллеги:

— Женя, а как это вообще, эмм, работает? Это возможно?

Прикуривая первую за долгое время сигарету, Женя отрешённо произнес:

— В жизни нет ничего невозможного.

Объект решили не брать.